«Чем искреннее будут умиляться и петь осанну[2], тем с большей любовью распнут и, причащаясь, будут пожирать мою плоть и кровь, — подумал Энигмос[3] — пора бесследно уходить из этого мира, пахнущего плотью и её отбросами».

Он перешёл через Новый мост на правый берег и дальше к рынку и к Кладбищу Невинных. В аркадах божьих домов вдоль улицы О-Фер[4] он присел на землю. Территория кладбища расстилалась перед ним, как развороченное поле битвы, разрытое, изборождённое, иссечённое могилами, засеянное черепами и скелетами, без дерева, куста и травинки, — свалка смерти.

«Вот подходящее место, где я уйду, не оставив следа», — решил Энигмос.

Вокруг не было ни единой живой души. Трупное зловоние было таким тяжёлым, что спасовали даже могильщики. Они вернулись только после захода солнца, чтобы до глубокой ночи при свете факелов рыть могилы для мёртвых следующего дня.

Лишь после полуночи — могильщики уже ушли — сюда начал стекаться всевозможный сброд: воры, убийцы, бандиты, проститутки, дезертиры, малолетние преступники. Разложили небольшой костёр, чтобы сварить еду и уменьшить вонь.

Когда Он вышел из-под аркад и смешался с толпой, они сначала не обратили на него внимания. Он смог беспрепятственно подойти к их костру, словно был одним из них. Позже это укрепило их во мнении, что они имели дело с духом или ангелом. Так как обычно они очень остро реагируют на близость чужака.

Но этот маленький человек в голубой куртке внезапно оказался среди них, будто вырос из-под земли, с маленьким флакончиком в руках, из которого он вынимал пробку. Это было первое, о чём они все могли вспомнить. И потом он с головы до ног опрыскал всего себя содержимым этого флакончика и вдруг весь засиял красотой, как от лучистого огня.

На миг они отпрянули, от благоговения и глубочайшего изумления. Но тут же почувствовали, что отпрянули так, словно бросились к нему толпой, их благоговение превратилось в вожделение, их изумление — в восторг. Этот человек-ангел притягивал их. Притягивал как водоворот, против которого не мог устоять никто, тем более что никто не желал устоять, ибо то, что вздымало этот водоворот, что увлекало их, гнало их к нему, было волей, волей в чистом виде.

Они окружили его кольцом, двадцать, тридцать человек, и стягивали этот круг всё сильнее и сильнее. Скоро круг уже не вмещал их всех, они начали теснить друг друга, отпихивать и выталкивать, каждый хотел быть как можно ближе к центру.

А потом их последние сдерживающие рефлексы отказали, и круг разомкнулся. Они кинулись к этому ангелу, набросились на него, опрокинули его наземь. Каждый хотел коснуться его, каждый хотел урвать от него кусок, пёрышко, крылышко, искорку его волшебного огня. Они сорвали с него одежду, волосы, кожу с тела, они ощипали, разодрали его, они вонзили свои когти и зубы в его плоть, накинувшись на него, как гиены.

Но ведь человеческая плоть отличается прочностью, и её не так-то просто разорвать; когда четвертуют преступника, даже лошадям приходится тянуть изо всех сил. И вот засверкали ножи, кромсая мышцы, и топоры, и мечи со свистом опустились на суставы, с хрустом дробя кости. В кратчайшее время ангел был разодран на тридцать частей, и каждый из этой дикой своры ухватил себе кусок, отбежал в сторону, гонимый похотливой алчностью, и сожрал его. Через полчаса Энигмос до последней косточки исчез с лица земли.

Когда, завершив трапезу, эти каннибалы снова собрались у огня, никто из них не сказал ни слова. Кто-то срыгнул, кто-то выплюнул косточку, слегка прищёлкнул языком, подбросил ногой в пламя обрывок голубой куртки. Им всем было немного неловко и не хотелось глядеть друг на друга. Убийство или какое-то другое низменное преступление уже совершал каждый из них, будь то мужчина или женщина. Но чтобы сожрать человека? На такое ужасное дело, думали они, они не пошли бы никогда, ни за что. И удивлялись тому, как легко всё-таки оно им далось, и ещё тому, что при всей неловкости они не испытали ни малейшего угрызения совести. Напротив! Хотя в животе они и ощущали некоторую тяжесть, на сердце у них явно полегчало. В их мрачных душах вдруг заколыхалось что-то приятное. И на их лицах выступил девический, нежный отблеск счастья. Может быть, поэтому они и робели поднять взгляд и посмотреть друг другу в глаза.

Когда же они всё-таки решили сделать это, сначала тайком, а потом совершенно открыто, они не смогли сдержать ухмылки. Они были чрезвычайно горды. Они впервые совершили нечто из любви.

Эта история угнетающе мрачная лишь для того, кто только сейчас снял розовые очки, кто забыл, как всенародная любовь и слава заканчивается трагедией. Сократа опоили ядом, Жанну д’Арк сожгли, а уж скольких великих и любимых оклеветали и растоптали посмертно, не счесть.

Из «Веды славяньской»

Большинство людей находится ещё на полуживотной стадии развития. Посмотри, как человек понимает любовь. Моё! Что люблю, тем хочу владеть. От любви готов съесть. И соперника самца готов убить. Женщину покоряю, любимый народ усмиряю, птицу люблю в клетке, рыбу — в аквариуме, цветы люблю сорванные, а природу — за моим забором. Если не могу съесть всё, то надкушу обязательно. А понравившуюся мысль присвою себе. Людей вокруг любимых вобрать в себя не могу, тогда я уболтаю их так, чтобы в каждом из них сидело моё Я. Что не могу впитать, войду в него своей информационной экспансией.

Английский писатель Льюис написал книгу писем старого чёрта своему молодому племяннику. В одном письме бес с недоумением пишет: «Не могу понять... Христос говорит, что Он любит людей, и оставляет их свободными. Как же совместить это?.. Я тебя люблю, но это значит, что я хочу тебя взять в свои когти, тебя так держать, чтобы ты от меня никуда не удрал, тебя проглотить, из тебя сделать свою пищу, тебя переварить так, чтобы от тебя не осталось ничего бы вне меня. Вот что я называю любовью. А Христос, — говорит, — любит и отпускает на свободу...»

Люби. Но зачем душить мир своими объятиями? Чем больше твой двуногий соплеменник понимает любовь как банальное потребление пищи, тем сильнее в нём рычит эгоистичный дьяволизм. Пусть твоя свобода не обременяет ближних.

Люди похожи только внешне. Но между ними пропасть различия. Один разумом парит во Вселенной над человечеством, как над муравейником, другой — маленький муравей, мнящий о себе высоко. И ничего тут не поделаешь. Хорошо, что это различие внутреннее, скрытое.

Оглянись вокруг, сколько блистательных звёзд куда-то пропали в ненужность и неизвестность, сколько окончили жизнь в забвении и полном одиночестве. Не гонись за славой, признанием и всенародной любовью. Оставайся самим собой и живи внутри себя. Ибо всё преходяще. А не предаст тебя только Бог. Если ты найдёшь его в себе.

© Юрий Ларичев, 2016

[1] Мой перефраз окончания романа П.Зюскинда «Парфюмер. История одного убийцы».

[2] Осанна (הושיע נא) — спаси, мы молим.

[3] Здесь — «неразгаданный» (энигма, αἴνιγμα — загадка).

[4] Название этой улицы Зюскинд, видимо, подглядел в романе А.Дюма «Сальватор». Скорее всего, еле заметный намёк на одну из самых богатых еврейских семей Офер.

Для начала давайте подумаем, как происходит усвоение информации. Вспомним сказанное в «Веде славяньской» (стр. 43-44).

«Если энергия — это мера движения и принцип существования материи, то информация — организация движения и мера организованности материи.

Вся Вселенная имеет волновую природу. Всё представляет собой вибрацию и «перетекание» энергии и информации. На передачу и приём информации затрачивается энергия, но и любая энергия информативна. Невозможно отделить одно от другого. Следовательно, материя — это волновая энергоинформационная объективная сущность.

Каждый предмет характеризуется своими свойствами. Нагретая чашка и кусок льда имеют разную форму, температуру, химический состав, цвет и т.д. В природе происходит постоянный пассивный информационно-энергетический обмен сведениями о своих свойствах. Принять, усвоить информацию и энергию ― это значит самоизмениться. Кусок льда растаял и принял форму чашки, а чашка остыла и сжалась в объёме. Все предметы излучают, отражают, поглощают тепло и свет, растворяются, притягиваются, вступают в химическое взаимодействие и т.д., т.е. одновременно являются источниками и приёмниками информации.

Кибернетические системы имеют память (хранение эталонов), устройства сравнения с эталонами сигналов, устройства формирования управляющих сигналов и цепь обратной связи, с помощью которой управляющие сигналы (команды), несущие выявленную в процессе сравнения информацию, целенаправленно изменяют свойства системы. В этих машинах происходит более сложный, активный, «осмысленный» процесс использования принятой информации. Эталоны закладываются при конструировании и (или) формируются при «обучении».

Мышление человека вскрывает внутреннюю сущность явлений, процессов и объектов путём обобщения и абстрактного анализа. Сигналы в мозгу тоже сопоставляются с образцами ― эталонами и формируется информация о внешнем мире».

Что такое твоя суть? Это вся совокупность информации, которая характеризует тебя. Это твоё мировоззрение, это алгоритмы работы твоего организма, это твоя наследственность, которую ты передаёшь потомкам, это алгоритмы твоей защиты от вторжения чуждого (имунная антивирусная система), это и всё приобретённое тобой, находящееся в памяти.

Как твоя суть реагирует на внешнее воздействие? Из получаемых сигналов она формирует в себе информацию.

Как?

Полученное сообщение твоя суть сравнивает с тем, что уже имеет, и, определяя разницу, выделяет новизну.

Далее.

Оценивает новизну. Определяет степень её полезности или вредности. Изначально эталоны и критерии истинности в тебе заложены в подсознание. И если полученная новизна близка твоему эталону, ты чувствуешь, что «душа принимает», резонирует, ты даже не воспринимаешь её как новость. Ты испытываешь ощущение, будто это давно в тебе было, но никак не мог выразить словами. И запоминаешь вновь сформированную информацию. Это ощущение тебе знакомо.

Если выделенная новизна совсем близка твоему эталону, ты воспринимаешь её как известную банальность и можешь пройти мимо неё, не обратив внимания. К сожалению, это происходит сплошь и рядом. Писание простых для понимания банальных текстов, наподобие «Евангелия самому себе», неблагодарное занятие. Подавляющее большинство читателей машинально проскочили и никакой полноты там не увидели. А там ведь есть всё, только в свёрнутом виде.

Если же выделенная новизна шокирующе отлична от эталона, возникает когнитивный диссонанс. И может произойти отторжение. У многих людей сильнó неприятие всего необычного и непривычного. Поэтому и считается правильным подкармливать человека постепенно малыми дозами. Чтобы он не обалдел и не вытаращивал глаза.

Хотя всеми ругаемый П.Гаряев и осторожничает, называя геном квазиразумным, мы с вами не обязаны оглядываться на так называемую «научную общественность». Наш геном есть мы, есть сама наша суть. А поскольку мы без ложной скромности полагаем себя разумными, следовательно, геном разумен. Причём, гораздо умнее нас и всяких остепенённых умников. Наш бог Род (геном) буквально внутри нас.

Так вот, дорогой мой дружок. Ты здоров и счастлив, пока остаёшься самим собой, пока геном изо всех сил «фильтрует базар» сваливающейся на тебя информации, пока сохраняет твои врождённые эталоны в здоровом состоянии.

Но что происходит? Среди потоков квазиправды тебе подсовывается в маленьких дозах отрава — ложь. Один раз, два, три и так далее. В разных вариантах под разным соусом и ракурсом. Для того, чтобы хоть что-то сквозь фильтр проскочило и закрепилось в качестве эталона. И ты сам видишь, как много вроде бы образованных людей встроило в своё мировоззрение, в свою суть псевдорелигиозную хрень про «рептилоидов», всякие «исторические открытия» с «новыми хронологиями» и «никакого монгольского ига не было», политические судилища и переоценки прошлого, басни «британских учёных» и т.д., от чего у тебя голова кругом. Внушая, что ты неполноценный робот, что тебя сконструировали инопланетные аннунаки или элохимы, из тебя вынимают Бога. И это не мелочь. Особенно для тех, кто не научился, подобно опытным герметистам, жить в противоречивой неопределённости «и да, и нет» и не впадать от этого в хроническую депрессию. А чувство потерянности возникает от ощущения зыбкости и ненадёжности твоего эталона, т.е. — твоей сути. Тебе кажется, что ты теряешь сам себя.

Ты знаешь, что если залезть в программное обеспечение компьютера и изменить там всего лишь одну буковку, компьютер накроется медным тазом. Буковок в тебе уже много поменяли. Но ты пока ещё жив, потому что ты не машина.

А чтобы ты ни о чём серьёзно не задумывался, тебе по Конституции запретили всякую идеологию. Зачем тебе идея? Живи как овца. А думать за тебя будут пастухи. Да и детей твоих не учат, а дрессируют, натаскивают на ЕГЭ.

Ты осознанно рабски производишь и жрёшь генномодифицированную пищу и откровенную химию, которая рано или поздно будет тобой восприниматься в качестве привычной и нормальной. Хотя пока твой геном шалеет от её изувеченного контекста. Рабы денег друг друга травят и от этого умирают.

Так тебя уродуют. Для чего?

Тебя и таких, как ты, слишком много расплодилось. А надо сократить население до одного «золотого миллиарда». Так мировые хозяева решили. Одного миллиарда слуг и рабов им хватит, а остальных надо зачистить.

И никаких атомных бомб не нужно. Из атомного ХХ века мы быстренько перешли в ХХI-й — век информации и информационных технологий.

Ну, и как выжить в этой войне концептуальных смыслов?

Покорно надеяться, что твой геном справится с фильтрацией глобального IT-базара, не смутирует и сохранит тебя тем, что ты есть.

А зависим ли твой геном от твоих мыслей, от твоего миропонимания? Несомненно. И если твоё мировоззрение близко к истине, к истоку, к роднику, к Роду, ты в резонансе, твоя имунная система сильна, каждая твоя клеточка живёт в гармонии.

Мне кажется, что те самостоятельно думающие, кто всем нутром пропитался и вник в наш исконный славянский герметизм Рода (генома ), имеют шанс к сохранению своей эталонной базы, следовательно, к выживанию. Род говорит с теми, кто умеет понимать его речь.

Ну, а что ждёт тех носителей человеконенавистнической идеологии, кто замыслил искривление смысла и зачистку планеты от лишнего населения?

Другого глобуса для них нет. А на отравленной и изувеченной генной инженерией планете и им хана. Это очевидно даже идиоту, возомнившему себя элохимом.

Их ждёт повальная деградация. Собственно говоря, она уже началась, последствия её уже видны в их внешнем облике. А внешний образ есть проявленное лицо их нутра — генетической ущербности. И никакие несметные богатства и  супертехнологии их не спасут. И никакой полумифический всесильный и всемудрый Яшка-предиктор им не поможет. А подмешивание в геном славянской крови[1] наших дурочек только продлит агонию, но не спасёт. Что толку корректировать бренное тело, если душа изувечена и мозги кривые?

А вот проклятие потомков, особенно тех, кто рождается уродом, им обеспечено.

Жареный петух уже трижды пропел, господа. Пора определяться: или дальше отрекаться от смысла, или срочно учить язык богов — русский язык. Чтобы умнеть и резонировать с Родом. Пока не поздно.

Впрочем, не настаиваю. Дело ваше.

© Юрий Ларичев, 2016

[1] Евгеника (εὐγενής — «благородный») — учение о селекции  человека с целью улучшения его породы (расы) и борьбы с вырождениями в генофонде. Зародилось в Англии Ф.Гальтоном — двоюродным братом Ч.Дарвина.

Геномное слово «Есми» — есмы, есть мы. Мы все одно. Вроде принадлежим к одному виду homo sapiens, но какие всё-таки разные. Есть люди — гусеницы, а есть бабочки. Природа подсказывает: бабочками не рождаются, ими становятся. И шанс даётся каждому.

Рождается гусеница, чтобы ползать и жрать. И пока про неё можно уверенно сказать: «Рождённый ползать летать не может». Гусеница — ненасытный потребитель. Гусеницы способны опустошить и сожрать всё Древо. Они упорно лезут вверх по карьерной лестнице. Там на вершине и на кончиках ветвей самые сочные и самые нежные листья и плоды.

А почему молодые побеги самые желанные? В них ещё жива энергия жизни. В них ещё бурлит вихрь  развития . В них информационная новизна. И лишь когда заканчивается новизна, пропадает интерес. К пожухлому или забронзовевшему листку все безразличны, даже если он лавровый, даже если он украшал венец царя или гения. Свеж ты или тухл, зависит от тебя.

Одни предпочитают лишь созревший плод, упавший к ногам. Других не проносит от зелёной незрелости. Одним подавай завершённое дело, другим важен сам процесс. Дело вкуса. Чтобы удовлетворить тех и других, старый китайский мастер изящную совершенную вазу портил трещинками, чем вносил элемент незавершённости.

Наиболее проворные гусеницы поглядывают на тех, кто внизу: «Быдло голодранское. Нищеброды слабые. Я их обожру».

Не все доживают. Самых верхних обычно склёвывают птички небесные. А те, кто внизу, кончают жизнь под чьим-то сапогом. Но им весело в толпе подобных. Всеобщий хруст челюстей вдохновляет их. «Я как все. Вместе мы — сила. Брать от жизни всё — цель моей жизни. И чем больше возьму, тем я успешнее и счастливее».

Гусеница раскрашена природой в разные цвета. Но, несмотря на такую роскошную косметику, она почему-то не вызывает симпатию. Наиболее яркий макияж, как правило, говорит о её ядовитости. Несмотря на кажущуюся хлипкость, гусеницы довольно выносливы, некоторые выдерживают температуру до -70⁰С.

Их, потребителей, миллиарды.

С лёгкой иронией они глядят на бабочек, как на инопланетян «не от мира сего». Странные они, эти бабочки. Практически ничерта не жрут, ничего им не надо, в поисках любви летают и находят себе подобных. Причём, улетают далеко. И на большом расстоянии чуют себе подобных. У них там наверху какая-то иная жизнь. С гусеницами не контактируют, ибо у летающего и ползающего разные способы мышления и разный язык.

Не разговаривай с гусеницами на языке бабочек. Но и не возносись, ведь и ты когда-то был гусеницей, проходя период глупенького детства, роста и накопления сил. И кто-то с твоим воинствующим упрямством и природной ленью мозга терпеливо возился, жертвуя собой и не рассчитывая на твою благодарность. Тебя приучали к труду.

И если ты вдруг озлобишься и ожлобишься, твои крылья отсохнут, и жизнь вернёт тебя назад.

Ты обречён на вечный труд. И покоя тебе не будет нигде: ни в мирской суете, ни в «не от мира сего». Бесполезного балдеющего от кайфа бездельника боги быстро опускают в грязь. Эгоизм наказуем. Собрал, накопил — поделись, отдай.

Для любящих — племён и званий нет.

Влюблённый ближе к небу, чем аскет

И чем мудрец, что знаньем нагружён

Хранит ревниво груз былых времён.

Сними с него его бесценный хлам,

И он немного будет весить сам.

Ты не ему наследуешь. Ты сын

Того, кто знанье черпал из глубин

И в тайники ума не прятал кладь,

А всех сзывал, чтобы её раздать.

Служение — это быть слугой. А ты как думал? Ах, тебе мечталось просто порхать и царствовать? Запомни, друг, те, кто «царствуют» над всем миром — самые низкие и мерзкие гусеницы. Причём, безнадёжные.

Каких бы высот ты ни достиг, вечно порхать там ты не сможешь.

Вот твой предел, твоих стремлений край,

Твоей души сияющий Синай.

Но здесь замри. Останови полёт,

Иначе пламя грудь твою прожжёт.

И равновесье обретя, вернись

К вещам и дням, вдохнув в них ширь и высь[1].

Ревнивы ли гусеницы? Конечно. Поэтому многие любят умно молоть языком и размахивать руками, изображая полёт, не понимая, что быть и казаться — не одно и то же. Но очень хочется выглядеть. Можно притвориться крутым, щедрым, добрым и обаятельным, цитатами можно навешать много умной лапши на уши наивным, но вот притвориться перед бабочкой у гусеницы никак не получится[2].

Один биологический вид, но две разные цивилизации. Одна вечно озабоченная насущной суетой, другая легко порхает. Вот такая шутка природы. И тонкий намёк наблюдательному.

Но в геном каждой тупой гусеницы заложен природный инстинкт, говорящий: «Дура, истинная цель твоей жизни не ползать, расталкивать локтями, набивать брюхо и производить дерьмо, а вольно летать». Ты в детстве летал во сне? А почему сейчас не летаешь? Что с тобой произошло?

Метаморфоза (μεταμόρφωσις) — это полное перерождение. Стать дваждырождённым (инд. двиджа). Слова τελευταί (умереть) и τελείδαί (быть посвящённым) почти не отличаются. Чтобы вновь родиться в «не от мира сего», надо умереть в этом.

Гусеница перестаёт жрать и уходит в полное одиночество. Полностью изолируется, окукливается в саркофаг и умирает. Внутри кокона она превращается в жидкость, в бульон, из которого переформатируется и вновь возродится уже другим существом.

Этим примером природа демонстрирует человеку наглядный урок и путь. А уж, оставаться ли по жизни самоуверенно умничающей гусеницей или всё-таки рискнуть попробовать стать бабочкой, это выбирать каждому[3].

Задумывается ли человек о смысле жизни? Конечно. И у многих наступает так называемый «кризис среднего возраста». Они вроде бы знают философское банальное «найди себя», но почему-то не находят. И «познать себя» не получается. Кого-то кризис добивает, а кому-то, наоборот, даёт хорошего пинка в зад для взлёта. Тут уж кому как повезёт.

Ты себя обуздал, стреножил? Сам виноват, обстоятельства тут ни при чём. Думай.

Считай, эту наглую статью пинком под твой ленивый зад.

© Юрий Ларичев, 2016

[1] Омар ибн аль-Фарид, «Большая таыйя» (ХIII век).

[2] Гермес и Гёдель запрещают.

[3] Насекомое либо ползает (гусеница), либо летает (бабочка). Человек делает и то, и другое. В повседневной суете он вынужден ползать, и ничем не выдаёт своих способностей и своего отличия от других. В то же время он может духом улететь в беспространственное безвременье заоблачных высей и общаться с богами на их языке. То есть человек оборачивается, превращаясь из одного в другое. Духовная метаморфоза. Таких в старину называли оборотнями. Волхвы и шаманы многое получают из своего сна. Вещие люди чувствуют и понимают происходящие процессы и связи глубже. Но понимание это настолько интимно и парадоксально, что распространяться об этом не принято.