Абсурд



Юрий Ларичев

АБСУРД

Одиночество. Существует ли оно? Первейший принцип двойственности отрицает его. И во сне никто никогда не испытывал одиночества. «Одиночеством к людям гонимый, прихожу к одиночеству снова — ибо, кроме моих размышлений, не встречал я друга иного» (Лопе де Вега). А мои ли это размышления? И кто он — мой собеседник? Мы сами придумываем имя своему внутреннему голосу. Воланд, Мефистофель, Джокер или безымянный Атман (душа) — дело вкуса. Бессмертный. Он всегда рядом. … И тут как тут.

— Привет, Мастер, пошелестим словами?

— Здравствуй, Мессир. А я тут сижу и думаю, чего это одинокая ворона всё каркает и никак не уймётся.

— Ну, должна же она накаркать мой приход. У неё работа такая. Ладно, не будем отвлекаться на ворон, лучше повтори, что ты тут намолчал о словах.

— Ты можешь собачий хвост назвать лапой, но пятой лапой он не станет. Что значит имя? Роза пахнет розой[1], хоть розой назови её, хоть нет. В чём цель ума при жизни? Дать вещам правильные имена. Реформирование государства Конфуций начал бы с «выпрямления» языка. А это значит не называть рабство демократией, обжорство счастьем, секс любовью, отца родителем №1, а болтовню философией. Враньё начинается с подмены понятий. Меняя имя, скрываешь суть. Ничего ниоткуда не берётся. И что есть, то давно названо, тому давно есть имя. Ничего нового.

— Бодренько протараторил. Все эти правильные до банальщины словеса подготовили разговор о тебе, о том, кто и что ты есть.

— Мессир, ну какой толк обсуждать мою персону?

— Не скажи. Древние призывали умных людей познать себя, чтобы познать мир. То есть, понять, как тут всё устроено. Тебе это о чём-то говорит?

— Теорема Гёделя сказала, что я не могу познать себя, не погрузившись в более высокую сложность. Погружаясь в неизведанную сложность, я познаю себя, чтобы изведать то, что сложнее меня. Получается какой-то замкнутый круг беготни за своим хвостом, бегание вокруг столба с целью поцеловать собственный затылок. Какой-то повторяющийся вечный день сурка, в котором я Одиссей, Улисс и Сизиф в одном лице. Или Мюнхгаузен, вытаскивающий себя с конём (печатью ) за косичку. Припахивает полнейшим абсурдом.

— Развеселю тебя ещё одним абсурдом: тебе ведь всё-таки удалось закатить камешек на гору.

— Следовательно, теперь меня боги скатят вниз вместе с камнем. Чтоб сильно не зазнавался и не мнил о себе лишнего.

— Да ты давно уже закланный агнец , не переживай.

— Ага. Меньше взвода не дадут, дальше Кушки не пошлют. Спасибо, успокоил.

— А теперь подумай, как же тебя угораздило расшифровать, а точнее, реконструировать, а ещё точнее, воссоздать (заново создать) полевой геном нечеловеческой сложности? То есть — создать то, что сложнее тебя. Причём, сделать это из ничего. А из «ничего», из «ниоткуда», как ты сам говоришь, ничего не берётся? Ты нарушил нахрен все законы природы.

 — Мессир, ну и как ты этот абсурд объясняешь?

 — Подскажу ещё. Не обратил ли ты внимание, что шутливый рунный Футарк для европейцев «Тот Арк хрений спастырь в земле Гот» и рунные цифры, которыми пользуется весь мир, придуманы примерно в одно и тоже время?

— Да. Такое впечатление, что сделано это одним человеком.

— Вот именно. Потому что такие рождаются крайне редко. Если точнее выразиться — в таком качестве приходят в  этот мир редко. …

И ты знаешь его имя.

— Да. Догадаться не трудно. Оно прописано в геноме . И тремя евангельскими волхвами. Хотя в миру имя могло быть и другим. Чтобы ненароком не распяли.

— А теперь попробую объяснить тебе весь этот абсурд.

Ты просто впомнил. Ты сделал открытие и разгадал тайну предыдущей цивилизации, которую сам же создавал когда-то будучи очень далёким предком самому себе. А теперь ты вернулся сделать дело. С тобой вернулось и имя твоё.

— Ну, искуситель, ещё чуть-чуть и ты слепишь из меня великого.

— А ты можешь предложить другое логическое объяснение этого абсурда? Мол, это интуитивный информационный резонанс с «Твердью», боги нашептали. Дорогой, конечно, «подобное понимает подобное», — говорил Гермес тому, кому чего-то объясняют. А для творения нужно не подобие, а полное совпадение, резонанс. Но у тебя далеко не мозги богов, не та сложность. И я вовсе не леплю из тебя великого. Наоборот.

Элитой, великими себя считают ряженые цари  с королями, иерархи в рясах и порхающие средь публики стрекозы со стрекозлами. Им без свиты никак. Их забота — власть с деньгами и восхищение с преклонением. Тебе это не грозит. Ты просто мастер, муравей. Твоя забота — вкалывать. Изгибать замкнутый круг абсурдного повторяющегося дня сурка в спираль развития

И ещё добавлю. Моцарты из ничего не появляются. Предрасположенность эта родовая, от предков, от прошлых жизней, от Рода. Заметь, лет 30-40 не было ни слуху, ни духу о том, о чём мы с тобой толкуем. А сегодня заговорило пришедшее в этот мир «Мы». Число способных к пониманию и развитию и просто любопытных растёт.

Время потребовало — поколение «Мы» пришло. Все мифы и легенды, сказки и небылицы говорят тебе и каждому, что описываемоё в них происходило с нами, пережито и повторяется. И что ты не отдельный персонаж, а легион, множество «Мы есмы ».

— Да. Что-то в этом есть.

— Хм. Не буду в качестве доказательства напоминать тебе совпадения и параллели твоей личной жизни и Мерлина.

— Ой, Мессир, эти грабли настолько типичные…

— Не скажи. А чего ж ты тогда так таращил глаза?

— Да мало ли совпадений?

— Много. И все как-то вовремя, и все не случайны. «Бог в кости не играет», — говорил Эйнштейн.

— Мессир, не делай из меня какого-то особенного. Каждый человек много раз приходит на эту землю. За каждым тянется история. И каждый в чём-то гениален. И наши души (общая для всех Душа) изначально всеведущи. А здесь почему-то изначально бестолковые. И чем больше мнят себя шибко умными, тем менее способны к развитию.

— Конечно, каждому своё. Кто-то сидит в невидимой Шамбале, монах медитирует в буддийском храме, йогу нравится сидеть голой задницей в гималайском снегу. У каждого свой интерес и Карма. Каждый нужен. Но оценивать себя надо по сделанным делам, а не фантазиям. Есть дела большие и есть так себе. Ты вот 20 лет назад дал В.Путину аванс и сравнил его с Петром I. А дальше за него ответят дела.

— В твоих словах «время потребовало»  я слышу «настали русские времена». Давай поговорим об этом. Тема для многих весьма нервная.

— Тут всё просто. Ты огорошил общественность русской национальной идеей: «Полевой геном читается только по-русски. Мы думаем и говорим на языке богов». Но политическая элита ведь думает шаблонно и разучилась воспринимать текст без пояснений. Что они увидели? Мы живём в многонациональной стране, а тут какой-то эзотерический олух провозглашает русских людей богоизбранными, на еврейский манер, или арийцами, на немецкий манер. А мы сыты этими опасными бреднями и не собираемся меряться черепами, гаплотипами, цветом глаз и волос. Пусть это радует татуированных нациков и черносотенцев. А мы вообще слово «патриотизм» будем считать ругательным и будем продолжать пялить глаза на Запад.

В общем, какая-то всеобщая бестолковость. Читают и не видят, что национальная идея говорит не о народе, а о языке. Таково неправильное толкование древних формул «Язык и народ — одно», «Язык — душа народа». А националисты и нацисты объявили себя язычниками — народниками. То есть, ты считаешь себя язычником, потому что всё знание содержится в языке, а они считают себя язычниками, потому что они, видите ли, народ по крови. И балуются, как Гитлер, рунами, в которых полные профаны, и кровопусканием. И решают, у кого кровь дурная, а у кого голубая.

Эти две эзотерические шовинистические национальные идеи — еврейская и немецкая — ненавидят друг друга и презирают остальных. Обе сплагиачены из славяно-арийского герметизма и примитизированы для цивилизованного плебса.

— Датчанин по крови Владимир Даль[2] сделал для русского языка больше, чем любой рвущий на себе рубаху патриот: «Ни прозвание, ни вероисповедание, ни самая кровь предков не делают человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека — вот где надо искать принадлежность его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски».

Точнее не скажешь. И ещё: «Когда я плыл к берегам Дании, меня сильно занимало то, что увижу я отечество моих предков, моё отечество. Ступив на берег Дании, я на первых же порах окончательно убедился, что отечество моё — Россия, что нет у меня ничего общего с отчизною моих предков».

— И не труд превратил обезьяну в человека, как изрёк Энгельс, а язык.

Ну что, Мастер, будем ждать созревания политиков? Дело это небыстрое, ибо умом Россию не понять.


© Юрий Ларичев, 2024



 

[1] Шекспир.

[2] Отец В.Даля — датчанин Йохан Кристиан Даль, мать — немка Ульяна Христофоровна Фрейтаг, предками которой были французы и швейцарцы.



Социальные сервисы:


Комментариев: 3

Смысл

 

 

Юрий Ларичев

СМЫСЛ

Истина — то, что есть. Истину чувствуют все. Мы в ней живём. Своё понимание мы выражаем понятиями (терминами). А если не можем выразить, значит, не понимаем. Каждое понятие есть аналог действительности. И чему нет слова, имени, обозначения или определения, того для нас нет, не существует. Таково наше субъективное восприятие действительности. Мы отказываем в существовании тому, чего не воспринимаем, не видим, не слышим, не чувствуем. Или пытаемся домысливать, строить гипотезы и теории. Вся наука начинается с аксиом, с принятых на веру очевидностей.

Мы спорим и не можем договориться, потому что каждый живёт и мыслит в своём поле слов (терминов). Мы требуем определений и формулировок, объяснений слов другими словами. Мы уже утонули в словах и речь наша стала многословной и пустой. Понимая их относительность и неточность, говорим: «Слово изреченное есть ложь». Мы живём и мыслим в языке, без которого не было бы человека разумного. Мы чураемся слова «язычник» и неохотно идентифицируем себя владеющим словом славянином, несмотря на богатейший и мощнейший язык, данный нам по рождению. Засоряя и уродуя язык богов и предков, мы тупеем. «Человек познаётся по его языку так, как плохой орех по своей лёгкости» (Восточная мудрость).

Мы живём в неопределённости. При всей нашей так называемой цивилизованной высокоразвитости мы пользуемся тем, о чём имеем надуманные понятия. Мы не знаем, что такое электричество, никогда не видели ни атома, ни электрона. Мы наоткрывали уйму так называемых элементарных частиц, дали им названия и предположительные свойства. От парадоксов квантовой физики у многих крыша едет. Мы живём во времени, понимая, что прошлого уже нет, будущего ещё нет, а настоящее — миг равный нулю. То есть время — надуманная категория. А если нет времени, то и нет движения. И тогда что такое энергия, которой мы торгуем и кризиса чего опасаемся, нам непонятно.

Мы вступили в эпоху информационных технологий, но у всех разное понимание, что же такое информация. Определений много — сведения, сообщения, знания, описания, свойства, атрибуты, параметры… и т.д. Но ни одно из них ничего не определяет. У физиков и айтишников с генетиками по поводу информации (энергии) и энтропии взаимоисключающие мнения, причём, каждый из них логичен и прав, но по-своему, в пределах своей парадигмы. Неопределённые миражи эмпирической естественной науки, философии и религии с политикой завязались в тугой узел. Мораль не поспевает за технологиями, а это похоже на игру детей со спичками.

Для того, чтобы добраться до самой сути ключевого философского понятия «информация», надо заменить его русским словом «смысл». И тогда станет понятно, что сведения, сообщения, знания, описания, свойства, атрибуты и параметры могут не содержать смысла и поэтому не годятся в качестве определений информации. Принято считать, что информация должна что-то в себе содержать, но тогда она — лишь носитель и хранитель. А смысл есть сам по себе. Он первичен.

Слово — это не набор букв, а смысл, который они выражают. Последовательность букв «рнквалфхц» не содержит смысла (бессмыслица), поэтому не является словом. Хотя каждая буква выражает герметический смысл, эмерджентность не состоялась. Впрочем, никому не запрещено шептать абракадабру при свечах в надежде на магическое чудо бессмыслицы.

Против евангельского «Слова» вполне понятно возразил Гёте («Фауст»).


«В начале было Слово». С первых строк

Загадка. Так ли понял я намёк?

Ведь я так высоко не ставлю слова,

Чтоб думать, что оно всему основа.

«В начале Мысль была». Вот перевод.

Он ближе этот стих передаёт.

Подумаю, однако, чтобы сразу

Не погубить работы первой фразой.

Могла ли мысль в созданье жизнь вдохнуть?

«Была в начале Сила». Вот в чём суть.

Но после небольшого колебанья,

Я отклоняю это толкованье.

Я был опять, как вижу с толку сбит:

«В начале было Дело», — стих гласит».


Если бы «В начале был Смысл», Гёте бы не возражал.

Именно не «Вначале» (когда), а «В начале» (где) — в основе, в принципе. И почему было? Не было, а славянское бѣ — было, есть и будет. Дохристианская формула звучала шире — «В начале был Логос». А Логос — это смысл (резон, фр. raison), резонанс, разум, рассудок, причина, основание, довод, сумма, отношение, лад, Laguz — широкое ключевое понятие информации. Приставка «с» в слове «смысл» говорит о двойственной волновой резонансной парадигме герметической философии. Которую академическая философня признавать не хочет. Ведь придётся переучиваться.

Смысл нематериален, невидим. За ширмой нашей жизни. Воспринимаем опосредованно. Его, как и Бога, легко отрицать и считать Вселенную (Природу) безмозглой материей, мастерской, в которой мы вольны куролесить.

Философы продолжают чего-то там отражать, считают сознание отражением действительности, вместо резонансного смысла (согласия, созвучия, совпадения). И интеллекту нет толкового определения. Но уже вовсю создают искусственное сознание. Не понимают замысел генома, не умеют читать его речевой смысл, но вовсю практикуют.

Понятие «информация» (лат. informatio, сведение, разъяснение, представление, понятие, ознакомление) рассматривалось в западной[1] философии как о неких данных, порождающих смысл. Но смысл (истина) первичен, объективен, не зависит от нашей интерпретации и представления о нём и не порождается нами. Если бы смысл порождался нами, мы бы, меняя его, перевернули всю Вселенную. Но, слава Богу, кишка тонка. Как заметил мессир Воланд, нынешние люди не изменились, напоминают прежних, которые были не глупее нас. И как древние герметисты, вникавшие в глубинные смыслы (принципы, основания, начала), обходились без лишней терминологии, нам бы поучиться.

 «Мы говорим с тобой на разных языках… но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются» (Воланд). Мир вовсе не обязан соответствовать нашему представлению о нём. И мудрец смиренно изучает Смысл, а не диктует свой.


© Юрий Ларичев, 2024


 

[1] Слова «de saxis informibus» из Вульгаты Иеронима (342-419) переводятся как «из камней цельных», а слова «informem adhuc me» переводятся как «зародыш мой», как «бесформенного ещё меня» и как «ещё бесформенная» («adhuc informem») в Исповеди Августина (354-430). Словом «informa» у Данте (1265-1321) обозначается уже не бесформенное, а процесс формирования, образования, творения.



Социальные сервисы:


Комментариев: 9

Философия: возвращение в историю

Александр Гребиниченко

ФИЛОСОФИЯ: ВОЗВРАЩЕНИЕ В ИСТОРИЮ

Сегодняшняя дилемма философии проста — либо занять подобающее ей (царское) место во главе научно-технологического и мировоззренческого перехода, либо затеряться в хвосте этого каравана в клубах неясных представлений где-то между религией, историей, околонаучной беллетристикой и мифодизайном.

Философия находится в точке «между величием и травмой», если говорить в терминах психодиагностики. И чем больше попыток придать  философии элитарности и доступности, отвечая на реальный запрос времени, тем больше непонимания и недоверия к ней.

Сейчас философия проигрывает и «новой эзотерике», и гаданиям на Таро, и бесконечным поискам личной самореализации, и перспективным направлениям вроде биотехнологий, ИИ, квантовых компьютеров, да и просто жизни в виртуальной реальности.

Почему так происходит?

На наш взгляд, причина этого в размывании представлений о предмете философии. Философия как и любая наука имеет свой предмет изучения, что определяет границы её применения, трактования и отношений с другими науками.

Стандартный взгляд на философию как «систему знаний о мире, наиболее общих характеристиках и универсальных закономерностях, представлениях человека о мире и о себе» порождает закономерное, но ложное ощущение, что философия — это «обо всём». Даже определение Ф.Бэкона о «тройственном предмете философии — Бог, Природа, Человек», только усиливает его.

Но изучать «всё» — значит не изучать «ничего».

Поэтому отношение обывателя к философам как рассказчикам «обо всём», точнее, «ни о чём», можно понять. Но нельзя оправдывать.

Как же вернуть философию в историю?

Сначала надо вернуть философию самой себе.

Вспомнить, с чего всё начиналось.

А начиналось всё с рассуждений о первоначалах (принципах).

Считается, что попытки объяснить мир в терминах принципов (первоначал, архетипов) впервые были сделаны в Древней Греции. Станислав Гроф называет это «одной из самых ярких характеристик греческой философии и культуры» («Архетипы, мифическое воображение и современное общество: новое очарование для мира»).

Целая плеяда древнегреческих философов (Фалес, Анаксимен, Гераклит, Анаксимандр, Демокрит, Сократ, Платон, Пифагор, Аристотель) пытались помыслить немыслимое — первоначало, обозначая его по-разному: абсолют, апейрон, архе, мировая душа, атом, первовещество, субстрат, эон, стихии, сущности, число, логос и т.д.

Аристотель создал первую классификацию наук, вершиной которой рассматривал философию. Он выделял первую философию, и вторую.

Первая философия (метафизика) есть наука о первоначалах и первопричинах бытия. Вторая философия учение о природе, изучение природы в целом и сущего (как такового).

Таким образом, вершину наук венчала философия, исследующая первые начала и причины, о которых Аристотель рассуждал так:

«Наиболее достойны познания первоначала и причины, ибо через них и на их основе познаётся всё остальное... А наиболее строги те науки, которые больше всего занимаются первыми началами: ведь те, которые исходят из меньшего числа предпосылок, более строги, нежели те, которые приобретаются на основе прибавления... Труднее всего для человека познать именно это, наиболее общее, ибо оно дальше всего от чувственных восприятий».

Из этого представления следует, что философия — это наука о принципах (первоначалах, архетипах), лежащих в основании всего. Причём, наиболее строгая (!) из всех наук.

Так всё начиналось, по крайней мере, в истории классической философии.

Однако со временем, фокус внимания философов смещался от изучения первоначал, к исследованию явлений природы и философским интерпретациям научных фактов и представлений, а позже — обслуживанию политики, социологии и идеологии. Наука активно развивалась, имея огромное поле для исследований окружающего мира и соответствующие инструменты, где глубокое понимание первоначал вроде и не требовалось. Их можно было вынести за скобки. Да и представления отцов-основателей о принципах были достаточно туманны и неопределённы, чтобы применять их на практике.

По итогу, философия предала забвению собственный предмет изучения и начала отрицать саму себя.

 

О перспективах

 

Однако, не было бы счастья, да несчастье помогло.

В ситуации, когда официальная философия фактически не занимается своим предметом — первоначалами, мощнейший запрос на переосмысление основ и смену научной парадигмы идёт как раз от упомянутых выше представителей самых актуальных, модных и передовых областей научного знания: генетиков, биотехнологов, физиков, специалистов в сфере ИИ и квантовых технологий. Они просто вопиют о необходимости переосмысления основ философии и мировоззрения, которые разрабатывались ещё древнегреческими философами.

Почему?

Были накоплены такие мощные противоречия, которые нельзя понять, объяснить и разрешить в рамках существующей парадигмы.

В своё время, квантовая механика родилась как способ решения некоторых противоречий, появившихся при открытии структуры атома, который считали базовым кирпичиком мироздания. Но чем больше человек углублялся в атом и квантовый мир, тем быстрее росло осознание неоднозначности, неопределённости и размытости мира, и наших представлений о нём.

Квантовая механика не только не разрешила старые противоречия, но и породила бездну новых парадоксов: квантовая запутанность, принцип неопределённости, суперпозиция состояний, корпускулярно-волновой дуализм. Например, вектор (спин, импульс) электрона направлен одновременно и вверх, и вниз, ячейки квантовых компьютеров пребывают одновременно в двух различных состояниях, атом расщепляется на бесконечные частицы непонятно чего, кванты «запутываются» и находятся в состоянии неопределённости. Материя просачивается как песок сквозь пальцы, не давая себя ни пощупать, ни измерить. Не на что опереться.

Вдобавок, парадокс наблюдателя, сознание которого посредством квантового измерения влечёт за собой редуцирование или коллапс волновой функции, и таким образом «конвертирует» неизмеряемую Реальность в измеряемую Действительность.

Что ставит вопрос об исследовании не столько изменённой актом наблюдения действительности, которая подчиняется классическим физическим законам, сколько исследование Сознания самого Наблюдателя. Внутри которого или посредством которого происходит тайна превращения «ноуменальной реальности в действительность феноменов».

На первый план выходит понимание того, что выше нас, но что доступно познанию — логика системного языка природы, универсальных алгоритмов, внутри которых функционируют и которым подчиняются живые организмы.

Грубо говоря, чтобы понять работу приёмника, недостаточно разобрать его на молекулы и составить схему прохождения электросигналов. Важно понимать какую информацию несут эти сигналы, какой язык используется, какой смысл передаётся, что с чем резонирует и т.д.

Это то, что нельзя измерить никакими приборами, область, где нет метрики. Где бессилен даже искусственный интеллект.

Сфера первоначал (принципов), Логоса, Слова, Замысла.

 

О герметизме

 

Именно первоначала стали ключевым объектом изучения и постижения в той области «ненаучного» знания, которую назвали герметизмом или герметической философией (по имени основателя учения Гермеса Трисмегиста).

Несправедливо считается, что герметизм представляет собой некий свод мистических и оккультных практик, больше связанный с алхимией и раскрытием тайн превращения химических элементов, нежели с мировоззрением и пониманием картины мира. Что отпугивает многих начинающих искателей и мыслителей.

Действительно, долгое время герметизм изучался и передавался по цепи преемственности от учителей к ученикам, имена которых оставались преимущественно неизвестны (имена Гермеса, Тота и другие — обобщённое наименование этих безымянных мудрецов). Знания, ввиду сложности формировались и передавались в закрытой среде различных орденов и организаций.

Что со временем тоже приводило к профанации и деградации знания. Изначальный подход к первоначалам как ключу к трансформации духа и человека, выродился в практики трансформации элементов (алхимии) как свидетельства могущества человека и обретения божественных способностей.

Мистики были заняты поиском того, что называли «философским камнем», «чашей Грааля», «ключиками Соломона», «эликсиром вечной жизни» и множеством других названий, а на деле являлось различными обозначениями древнейшего знания о первоначалах (принципах, архетипах), которое осмыслялось и развивалось задолго до философов Древней Греции.

Сейчас, на рубеже XX-XXI веков, нам удалось реконструировать и воссоздать в общих чертах представление об этом знании и мировоззрении. Синтезировать в единое целое высочайшие образцы философской мысли, интуиции и прозрений представителей различных эпох и традиций, выраженных в символах, мифах, религиозных культах, философских трактатах, научных теориях и художественных текстах.

Нам удалось понять, что древнейшие знаки — руны, образные картинки египетской Книги Тота, дошедшие до нас в виде Арканов Таро и развиваемые в каббалистической традиции, а также их связь с языком и алфавитом (представление индусов о Вселенной как развертке Высшей Речи), как раз и составляют целостную герметическую основу (в кратком, свёрнутом виде) знания о первоначалах на разных уровнях понимания.

Всего 24 руны, составленные в определённой логической последовательности, обозначают 24 основных принципа, в соответствии с которыми реализуются универсальные алгоритмы и программы для всего мироздания.

Мы называем этот универсальный сценарий полевым геномом.



Каждый принцип — это мысль-деятель, процесс, влияющий на весь мир. С помощью этих принципов мы думаем, выражаем мысль и действуем.

24 первоначала — это квинтессенция одновременной краткости, лаконичности и бесконечности смысла (информации). Парадокс сходимости энтропии и информации. Аристотель оказался прав, говоря: «Если начал много то число их либо ограничено, либо безгранично велико».

Эти первоначала можно познавать на разных уровнях: на уровне слов-понятий (алфавит), на уровне чувствования и образов (Арканы Таро), на уровне принципов/архетипов (руны).

Такое понимание даёт качественно иной инструментарий для изучения природы сознания, процессов мышления, работы генетического аппарата, вирусов, связи информации, энергии и времени, развития способностей и трансформации человека.

Это шанс для философии занять подобающее ей место, а для человека шагнуть на другой уровень эволюции, чтобы не проиграть в конкуренции искусственному интеллекту.

 

© Александр Гребиниченко, 2023

 

 



Социальные сервисы:


Комментариев: 6
Прыг: 01 02 03 04 05 06 07 08 09 10
Скок: 10 20 30 40 50