189
тогда стал выкладывать туда кусочки мяса. Когда они начали
его подъедать, это значило, что они к моему запаху привыкли.
На всё это ушло около четырех месяцев.
Всё время в лесу? Как?
Да нормально: бурка, рюкзак, котелки. Палатку я не брал.
Если нужно было костёр разжечь, уходил за речку. В горах ток
воздуха по ручью идёт, так что дым их не беспокоил. К этому
моменту я знал уже все их тропы, знал, где дневное лежбище,
но к ним не выходил, чтобы не напугать. А потом решил
встретиться. Как-то утром увидел по следу, что они прошли —
матёрые, самец и самка, они логово для волчат подыскивали.
И остался их ждать метрах в пятидесяти от тропы. Где-то в
полдень они возвратились. И когда заметили, самка останови-
лась, а матёрый пошёл прямо на меня. Метров до пяти подо-
шёл и смотрит. Это состояние было, я вам скажу! Когда на та-
ком расстоянии зверь смотрит тебе в глаза. Я без оружия, и он
это знает: они запах оружия хорошо знают.
Почему без оружия?
От оружия человек наглым делается. Он идёт на риск, на
осложнение ситуации, зная, что у него за спиной ружьё. В об-
щем, он стоял, смотрел, смотрел, потом рявкнул, развернулся
— и на тропу. И спокойно ушли. А я языком ворочать не могу,
как будто язык отсидел. Пронесло, реально пронесло. Но уже
стало ясно, что с ними этот номер пройдет. Он испробовал ме-
ня — как я отреагирую. Увидел, что нападать я не буду и убе-
гать тоже не собираюсь.
И вот после этого я стал с ними ходить. Куда они, туда и
я бегал за ними. Я был в хорошей форме благодаря моему от-
цу: он был основателем местной школы каскадёров, и я с дет-
ства акробатикой занимался, умел владеть телом — как пры-
гать, куда падать. Но всё равно, конечно, было трудно угнать-
ся. Где останавливаемся, там и я остаюсь спать. Как-то спал в
бурке завернутый — слышу, вода журчит, на бурку наливается
