159
образов и погружается в таинственное молчание (χρυφιόμυστος
σιγή),
1
в состояние полного безразумия (άλογία παντελής,
άνοησια),
2
в этот момент восхищенный дух человека (χαθαρώς
έχστάσέι)
3
непосредственно, так сказать, осязает Божество. Вне
себя и всего окружающего, погруженный в таинственный мрак
неведения, он весь пребывает в Том, Кто выше всего;
освобождаясь от всякого познания, он лучшей стороной своей
соединяется с совершенно Непознаваемым, познавая Его помимо
и сверх естественных действий ума.
4
Так божественный мрак (ό
θείοσ γνόφος) является одновременно Неприступным Светом, в
котором обитает Сам Бог (ό θείοσ γνόφος έστί άπρόσιτον φώς, έν ω
καταχείν ό Θεός λέγεται),
5
совершенное неведение — Ведением
Того, Кто выше всякого ведения (καί ή κατά το κρείττον παντελής
άγνωσία γυώσις εστι τού ύπέρ πάντα τά γινωσχρμένα).
6
Бог,
согласно Дионисию, одновременно — безыменный (άνόνυμος) и
многоименный (πολυόνύμος), все (πάντα) и ничто (ούδέν), бытие и
небытие, νοησία и άνοησία, φώς и γνόφος.
Когда простейшие формы мышления или чувствований
удовлетворяют человека, он не только не может стремиться к
более высоким, но даже не подозревает об их существовании.
Лишь только там, где конечное сознается в своем бессилии, где
оно оказывается уже несостоятельным, впервые проявляются
проблески Вечного.
Пока разум целиком погружен в область
феноменальной природы, он живет и удовлетворяется
1
De myst. theol. I, § 1.
2
De div. nom. I, § 1.
3
De myst. theol. I, § 1.
4
De myst. theol. I, § 3: καί τότε καί αύτών άπυλύεται τών όρωμένων κα τών
όρώντων, καί είς τόν γνόφον τής άγνωσίας είς δύνει τόν όντως μυστιχόν καθ όυ
άπομυει πάσας τάς γνωστιχάς, άντιχήψεις, καί έν τψ πάμπαν άναφει καί αοράτω
γιγνεται, πάς ων τού πάντων έπέχεινα, και ούδενος ούτε έαυτοϋ ούτε έτέρου, τώ
παντελώς δέ άγνώστψ τής πάσης γνώσεος άνενεργησία, κατά τό χρείττον
ένούμενος, και τώ μηδέν γινώσκιν, ύπέρ νούν γινώσκων.
5
Epist. V.
6
Epist. I.
