220
Благодарность стеснила мне грудь, но, прежде чем я ус-
пел её выразить, вновь родилось сомнение:
— Да, но… мы сами видели эту иную жизнь… мы видели
её наяву… значит…
— Это было видение. Не больше.
Я дрожал всем телом, великая надежда охватила меня.
— Видение? Одно лишь видение?
— Сама жизнь — только видение, только сон.
Его слова пронзили меня, словно удар ножа. Боже мой!
Тысячу раз эта мысль посещала меня.
—
Нет ничего. Всё — только сон. Бог, человек, все-
ленная, солнце, россыпи звёзд — все это сон, только сон.
Их нет. Нет ничего, кроме пустоты и тебя.
— И меня?
— Но ты — это тоже не ты. Нет тела твоего, нет крови
твоей, нет костей твоих —
есть только мысль
. И меня тоже
нет. Я всего только сон. Я рождён твоей мыслью. Стоит тебе
понять это до конца и изгнать меня из твоих видений, и я рас-
творюсь в пустоте, из которой ты вызвал меня… Вот я уже
гибну, кончаюсь, я ухожу прочь. Сейчас ты останешься один
навсегда в необъятном пространстве и будешь бродить по его
бескрайним пустыням без товарища, без друга, потому что
ты
— только мысль, единственная на свете
; и никому не дано
ни изгнать эту одинокую мысль, ни истребить её. А я лишь по-
корный слуга твой, я дал тебе силу познать себя, дал обрести
свободу. Пусть тебе снятся теперь иные, лучшие сны.
Странно! Как странно, что ты не понял этого уже дав-
ным-давно, сто лет назад, тысячи лет назад, не понимал всё
время, что существуешь один-единственный в вечности. Как
странно, что ты не понял, что ваша вселенная, жизнь вашей
вселенной — только сон, видение, выдумка. Странно, ибо все-
ленная ваша так нелепа и так чудовищна, как может быть не-
леп и чудовищен только лишь сон. Бог, который властен тво-
рить добрых детей или злых, но творит только злых; бог, кото-
