ê
íèÃD
ð
óíìDñòÅðD
438
внимательным. Можно родиться и прожить всю жизнь среди
народа, впитать его культуру, но так и не почувствовать себя
«своим». Чего же нехватает? Видимо, любви. Таких «чужа-
ков», умничающих на телеэкранах, обыватель обычно причис-
ляет к пятой колонне. И он прав, хоть его и называют за это
быдлом. Ментальное чувство «свой-чужой» не обманешь. Ко-
нечно, можно на некоторое время оболванить гипнотическим
красноречием, но ненадолго.
Мироощущение формируются с раннего детства в глуби-
не сознания, в том числе и коллективного, из недр культуры,
традиций и окружающей среды. Менталитет определяет взгляд
человека на жизнь и его поведение. Менталитет не сводится к
первобытным природным инстинктам. Поэтому он разный по
сложности и глубине у разных народов и слоёв общества.
Западный обыватель обычно переживает ущемляющий
гордыню шок, когда обнаруживает, что вечно пьяный пляшу-
щий под балалайку с медведем дикарь знает европейскую ли-
тературу, живопись и историю лучше, чем он. И пропадает же-
лание поучать. О том, что в русский менталитет генетически
заложена гремучая смесь из восточной и западной философий,
среднестатистический европеец, скорее всего, не догадывает-
ся. О глубинной причине «загадочности русской души» — сла-
вяно-арийском герметизме — не знает никто, даже любители
Пушкина, не понимающие, чем же он так их достаёт до самых
кончиков волос. А этот пресловутый герметизм сидит глубоко
в подсознании каждого носителя русского языка. Не подозре-
вающего об этом.
Русь пережила многое: княжескую междоусобную резню
и татарских ханов, немецких правителей и офранцузенную
элиту, еврейский революционный эксперимент с последую-
щим олигархическим грабежом. Но русский менталитет не
только устоял, тысячи выдающихся людей с половецкими, та-
тарскими, немецкими, французскими, голландскими, датски-
