ê
íèÃD
ð
óíìDñòÅðD
246
Вот и сегодня состоялся коротенький диалог за чашечной
кофе.
— Юрий Анатольевич, я долго думал над христианским
постулатом «Возлюби ближнего как самого себя». Я правиль-
но понимаю, что сначала надо выполнить философское «поз-
най себя» и тем самым научиться любить себя, тогда и смо-
жешь любить другого по-настоящему — как себя?
— А как вы думаете, Виктор Михайлович, какое ключе-
вое слово в этой евангельской фразе?
— Думаю, что «возлюби».
— Должен вас огорчить. Ключевое слово — «ближнего».
Но никто этого не замечает, потому что подобные постулаты
составляются не без приёмов психолингвистики. И пишут их
далеко не дураки. Ведь они же могли обойтись без слова
«ближний» и написать «Возлюби всех [людей] как самого
себя». Но не написали.
— Для чего они как бы спрятали слово «ближнего»?
— Для того, чтобы вы в своей гойской любви ко всему
миру (что невозможно) искренне сострадали каким-то афри-
канским неграм, которые самозабвенно под корень унич-
тожают друг друга, и отвлекли внимание от собственных про-
блем своего народа. Сами же изобретатели авраамических
религий придерживаются противоположных принципов. Со-
гласитесь, их «око за око» противоречит принципу для вас —
«подставь другую щёку». Я не думаю, что бесконечные рели-
гиозные распри и войны согласуются с любовью «к ближ-
нему». И тут вопрос идентификации — кто для вас ближний, а
кто чужой?
— Согласен. Тут надо помнить герметическое «подобное
понимает подобное». Ближний тот, с кем мы уподобились друг
другу. Брат по разуму. Тогда я смогу полюбить его как подоб-
ного себе, как себя самого.
— Но и тут, Виктор Михайлович, спрятано лукавство
невыполнимого. Давайте решим, что такое любовь?
