ê
íèÃD
ð
óíìDñòÅðD
140
останутся только неясные рассказы, в которые потомки уже не
будут верить, набожные слова, высеченные в камне. Скифы
или индусы или какие-либо иные варвары населят Египет.
Божество возвратится в небо, покинутые люди все умрут, а
Египет без богов и людей превратится в пустыню.
Я обращаюсь к тебе, о пресвятая река, и я открываю тебе
будущее. Потоки крови, оскверняя твои священные волны,
выльются из твоих берегов, число мёртвых превысит число
живых, и если останется несколько жителей, то они будут
египтянами только по языку, но чужими по обычаям.
Зачем плакать, о Асклепий? Будут вещи ещё более
печальные. Сам Египет впадёт в вероотступничество,
наихудшее из зол. Он, когда-то святая земля, любимая богами
за преданность их культу, наставничество в святости и
набожности, станет примером всяческого насилия. Тогда,
исполнившись отвращения к вещам, человек не будет более
иметь для мира ни восхищения, ни любви. Он отвернётся от
сего совершенного творения, наилучшего, который мог бы
быть в настоящем, как и в минувшем и в грядущем. В тоске и
утомлении души будет только пренебрежение сей огромной
Вселенной, сим нерушимым созданием Бога, сим славным и
совершенным строением, многочисленной совокупностью
форм и образов, где Воля Бога, щедрого на чудеса, собрала всё
в неповторимое зрелище, в соразмерное сплетение, достойное
вечного почитания, хвалы и любви. Но тьму предпочтут
Свету, смерть будет считаться лучше, чем жизнь, и никто не
обратит свой взор в небо.
Человека благочестивого будут принимать за сумас-
шедшего, безбожного за мудрого, бешеного — за храброго,
наихудшего — за наилучшего. Душа и всё, что имеет к ней
отношение, — рождена ли она смертной или только надеется
заслужить бессмертие? — всё, что я вам здесь изложил, над
этим будут только смеяться, в этом будут видеть только
тщеславие. Над теми, кто останется верен религии Ума,
