376
плач новорожденного и, что самое удивительное, появились
плавающие, некоординированные движения глаз. Когда мы
приподняли испытуемому закрытые веки, мы обнаружили, что
один зрачок смотрел прямо на нас, тогда как другой уплыл да-
леко вверх. Здоровый человек не в состоянии произвольно
распорядиться так своими глазами, и вообще законы невроло-
гии не предусматривают возможности такой дискоординации
взора: это бывает в норме только у младенцев, до формирова-
ния всего нервного аппарата регуляции взора.
Я, после встречи с Райковым, был уже морально готов к
такому удару по моим неврологическим представлениям, но
для моих коллег это было весьма тяжёлым переживанием. Не-
которое время они сидели с совершенно обалделыми выраже-
ниями лиц, а затем кто-то робко спросил Райкова, как он мо-
жет объяснить этот интересный эксперимент. И Владимир Ле-
онидович, ничтоже сумняшеся, принялся объяснять.
Разумеется, он ничего не мог объяснить, ибо и сейчас,
спустя четверть века, мы только с трудом приближаемся к са-
мому общему пониманию этих феноменов. Но Райков принял-
ся уверенно и весьма поверхностно манипулировать некото-
рыми достаточно примитивными представлениями о работе
мозга, которые в тот период предлагались студентам. Через
пять минут стало очевидно, что у него нет не только объясне-
ний, но и сколько-нибудь глубоких знаний неврологии и фи-
зиологии мозга.
И тогда мои коллеги вздохнули с облегчением: «А, так он
же ничего толком не знает. Стоит ли тратить время?». Разуме-
ется, я не мог упустить такого случая. «Коллеги, — сказал я,
— ваша реакция напоминает мне старый английский анекдот:
«Джим, я только что встретил твою лошадь. Она говорит, что
кончила Кембридж». — «Врет, ничего она не кончала». «Вам,
коллеги, — продолжал я, — как и герою анекдота, неважно и
не удивительно, что эта лошадь (жест в сторону Райкова) уме-
ет говорить. Вам важно, что она Кембриджа не кончала. Но
