287
ной Тверди, Пустоты, «Ничто», Мысли. Он — её продукт, её
воплощение, её придумка.
И кто же этот шут? Это ты до своего рождения. «Игра
ещё не началась для Шута: перед ним открыты все возможно-
сти и все они равны, а сам он достаточно безумен для того,
чтобы не отдавать предпочтения ни одной из них. Конечно,
это шут, игрок, безумец; но это и Господь Бог, начинающий
какую-то неведомую нам игру. Не упускай возможности от-
правиться в неизведанное! О том, чем всё закончится, будешь
думать после. Ступай с лёгким сердцем и не сожалей о про-
шлом. Неведомое на самом деле не так страшно, как знакомое.
Иди вперёд и
не бойся сорваться в пропасть
— ты упадёшь не
вниз, но вверх. Шут всегда весел; не принимай и ты всерьёз
того, что с тобой происходит. Учись смеяться над собой, и ты
поймёшь, что жизнь, в сущности, — только игра» (Het
Monster).
А твоё нынешнее имя, дорогой имярек, временно. Это
имя персонажа, а не актёра. Как же тебя зовут? Какое твоё ис-
тинное имя? Тебя зовут Род . И меня, и твоего соседа. И все
мы — одно.
Театр! Чем он так прельщает,
В нём умереть иной готов,
Как милосердно Бог прощает
Артистов, клоунов, шутов.
Зачем в святое мы играем,
На душу принимая грех,
Зачем мы сердце разрываем
За деньги, радость, за успех?
Зачем кричим, зачем мы плачем,
Устраивая карнавал,
Кому-то говорим — удача,
Кому-то говорим — провал.
Что за профессия такая?
Уйдя со сцены, бывший маг,
Домой едва приковыляя,
Живёт совсем, совсем не так.
