И да и нет, ни то ни сё, и день и ночь, ни жив ни мёртв, и смех и грех. Мы привыкли к  её величеству Неопределённости и не замечаем её. Как воздух, которым дышим. И этим принципиально отличаемся от «всемогущего» искусственного интеллекта, который от неконкретности попросту зависает. Мы умеем принимать решения при недостатке информации. По наитью, по чутью, по велению сердца, по зову совести — понятиям, которые научно не определены, неконкретны, их не пощупать и не понюхать.

Посмотрите на береговую линию с высоты полёта. Вы чётко определяете где ещё суша и где уже море. А теперь гляньте вблизи. Береговая линия уже не прямая и чёткая, а извилистая и размытая. Постепенно увеличивая изображение, вы вообще потеряете границу.

Так же вы можете с помощью микроскопа рассматривать свою руку. И вы не найдёте грань между «это ещё я» и «это уже не я».

Великий хитрец Зенон из Элеи своим парадоксом «Ахилл и черепаха» уже 2,5 тысячелетия морочит голову высокоумным философам. Его шустрый Ахилл никак не может догнать ленивую черепаху. Вроде уже догнал и вроде как бы ещё нет. «Движения нет, времени нет», — заявляет Зенон, ему вторят древние буддисты. А всё видимое и ощущаемое тобой оказывается иллюзорным на экране твоего сознания, пока боженька кадр за кадром крутит киноплёнку с очень большой частотой. И, кстати, в этой «кине» ты тоже являешься сотворцом киномеханика.

Рассуждая о природе времени, ты говоришь: «Прошлого уже нет, будущего ещё нет, а настоящее — миг равный нулю». И приходишь к выводу о том, что времени нет. Живёшь в нуле, живёшь в том, чего нет. Но вполне себе ощущаешь этот несуществующий миг. Как же так? А весь фокус в том, что этот «ноль», в котором ты живёшь, неконкретный, размытый, неопределённый. Математики придумали лукавую фразу «бесконечно малая величина». Хотя ты понимаешь: чтó бы ты ни делил на бесконечность, получишь ноль, пустоту.

Если приравнять длительность времени к нулю или к бесконечности (между событиями бесконечное время), эффект один — отсутствие времени. Если приравнять частоту колебаний к нулю или к бесконечности, эффект одинаков — отсутствие колебаний. Крайности сходятся: ноль и бесконечность тождественны. Но в математике на ноль делить нельзя, а на бесконечность можно, хотя при этом получишь ноль. И от крамольной мысли о том, что бытие тождественно небытию, у тебя взрывается мозг и напрочь сносит крышу.

«Я есть!», — орёшь ты. Успокойся, если ты уже есть, значит, будешь всегда.

А как весь этот вселенский цирк начался? Откуда всё взялось? Поковыряв в носу, ты пришёл к выводу, что никакого начала и не было. Всё было всегда. И конца не будет. В этом смысл бесконечности. У неё не бывает краёв.

И ты стал умно рассуждать о «Тверди небесной» — информационном поле, застывшей голограмме стоячих волн. И пришёл к выводу, что «в застывшем состоянии не изменяется информация, нет новизны. То есть, по сути, и нет информации. Энтропия. В застывшем неизменном информационном мире нет информации, сплошная энтропия. Какой интересный парадокс — она есть, но её нет».

Ты ведь определял «Твердь» как «Ничто». То есть абсолютный ноль, энтропия [(от др.-греч. ἐντροπία — поворот, превращение) — степень неполноты, неопределённости знаний]. Л.Сцилард сделал принципиальный вывод о том, что информация противоположна энтропии системы. К.Шеннон ввёл понятие информационной энтропии. И если информация есть мера организованности системы, то энтропия выражает противоположность количеству информации. И если ты говоришь, что Твердь является информационным источником всего сущего, и одновременно характеризуешь её как энтропию, то твоё утверждение выглядит бредом воспалённого ума. Но ты лихо разобрался в этом мировом парадоксе. Как?

Ты заметил, что когда учёные рассуждают об информации и энтропии, они употребляют рядом термин «система». Этим они указывают, что имеют дело с чем-то конечным, замкнутым. Замкнутый конечный путь может стать бесконечным. Но повторяющаяся бесконечное число раз информация перестаёт быть таковой, нет новизны. И замкнутость начала с концом и фрактальная замкнутость (самоподобие всё во всём) — не одно и то же. А ты рассуждаешь не о «системе», а о бесконечной информации. Бесконечной.

Ты можешь прочитать книгу, и она потеряет для тебя новизну, следовательно, и информационную ценность. Но ты никогда не сможешь прочитать до конца бесконечную книгу, следовательно, она всегда будет для тебя содержать новизну. Другими словами, бесконечная информация всегда содержит в себе неисчерпаемую новизну, следовательно, всегда остаётся информацией.

Непознаваемость, неисчерпаемость — вот та характеристика, которая позволяет одновременно называть Твердь информацией и энтропией. Интереснейший парадокс. Удивительнейшим образом понятия «информация» и «энтропия» сходятся. И вот тут у любого академика напрочь улетает крыша. Окончательно и бесповоротно. И возразить нечем.

Ты уже пришёл к выводу, что всё состоит из одного и того же. «Океан состоит из капель, но в каждой капле весь океан», «целое состоит из частей, но каждая часть есть всё целое». Голограммное самоподобие, фрактал. Но и тут фокус: чем мельче самоподобная часть, тем более она размыта и неконкретна по отношению к Целому.

Рассуждая о себе любимом, ты убедился в своей фрактальной тождественности Богу. То есть ты и тождественен, и подобен (парадокс). «Я есть Бог», — звучит гордо и элегантно. Но о своём богоподобии делаешь вывод — чем менее я развит, тем менее подобен богу. Самоуверенным дебилом быть невыгодно и вредно для здоровья.

Всё предельно ясно только дураку. И он требует конкретного ответа на все вопросы. Вынь и положь ему знание в готовом виде. А эти сволочи мудрецы либо отмалчиваются, ухмыляясь, либо мямлют неконкретное «и да и нет». Тебе кажется, что они «врут гады, скрывают тайну», а они предельно честны перед тобой.

Тебе наговорили кучу красивых слов. Ты думаешь, что тебе в голову переложили всю информацию без искажения? Да ничего подобного. Ты получил лишь то, что сумел переварить и понять. И тут опять вопиющая неконкретность и неопределённость.

Истина — то, что есть. Истина предельно конкретна. Конкретна в своей неконкретности, потому что наши понятия о ней размыты и весьма условны. И у каждого умника своя правда, которой он размахивает, как дубиной, и лупит по головам ближних.

Добравшись до элементарных частиц, из которых состоит Всё, ты попытался вздохнуть с облегчением. Но не тут-то было. Оказалось, что частиц как бы нет, а есть как бы волна. И так и эдак, и «цифра» и «аналог». Всё состоит из ничего. И никакой конкретики. И на всё влияешь лично ты сам — неконкретный и размытый. С расширенными зрачками. Не поймёшь, где заканчивается твоё «Я» и начинается «Мы».

Тупо поковыряв в носу, ты засомневался в собственном существовании. Мираж, блин. «Я жив или нет? Я сплю или бодрствую?».

Самое время бросать пить и вызывать санитаров.

Этот гад ползучий Рунмастер, провокатор, нигде не соврал и был предельно откровенен. Виноват не он, а мир, в котором мы живём. А написал он всю эту запредельную муть не для того, чтобы тебя несусветной заумью просвещать, а чтобы раскачать твой многострадальный мозг, вогнать в резонанс и снести крышу. Вот теперь отсутствие чердака позволяет тебе нарастить новый этаж твоего  ̶с̶о̶з̶н̶а̶н̶и̶я̶  здания. Для чего? Чтобы ты, усложнившись, приблизился к Богу. Помня о том, что в неопределённости комфортнее всех плавает шизофреник.

Но это уже твоя забота.

© Юрий Ларичев, 2017